История маленькой «генеральши»

22 декабря 2021 года в городе Санкт-Петербург у меня состоялась защита диссертации на тему «Феномен алтайского танца: истоки и современность». История, процесс становления, этапы развития и современное состояние хореографического искусства алтайцев до настоящего времени не были предметом специального изучения.

Мой отец фольклорист, носитель алтайской культуры, кайчи, народный сказитель, он с детства мне говорил: «Вот, смотри, у каждого народа есть свои танцевальные традиции, в эпосе можно найти истоки и алтайского танца». И я задалась вопросом: «А каким он был, и что представляет он собой сегодня?»

Можно сказать, что именно тогда, в 80-е годы, началась моя исследовательская работа. Начала погружаться в тему алтайского танца, искать его следы, особенности, уникальность. Компьютеров не было, набирала тексты на печатной машинке, собирала все по крупицам, не было спешки и цели написать труд.

А сейчас мне оставалось просто все оформить и выйти на защиту.

Я танцевала с трех лет, в шесть уже стояла у станка в классе Веры Алексеевны Тозыяковой.

В 11 лет поехала в балетное училище с мыслью, что в будущем я создам коллектив, алтайский балет.

Помню то утро, когда нас, детей из области, собирали в автобус, мама стояла со слезами и просила передумать. А я, как маленькая генеральша (так называли меня родители), сказала: «Нет, иди домой спать, сейчас очень рано, у тебя родился сын, занимайся им». Считала себя уже взрослой.

Я знала и понимала, что, у меня есть Родина, есть народ, я должна вернуться. Поэтому, когда приезжала на каникулы, все дети разъезжались по деревням, а я шла в КЭБ (концертно-эстрадное бюро), устраивалась в межрайонную концертную бригаду и ездила на гастроли по Горно-Алтайской автономной области.

Заезжая в тот или иной район, замечала, что люди по-разному говорят, порой есть различия в том, как пьют чай, сидят за столом, поднимаются на лошадь, сходят с лошади, поют, играют… Интересно было все, манеры, жесты.

Я училась в Средней Азии, затем в Москве, где, в том числе, изучала танцевальные культуры различных народов мира, знала, что такое киргизский или, например, казахский танцы. Алтайского танца как такового не было, было что-то абстрактное, разрозненное. Что-то взято оттуда, что-то отсюда. Но это было не наше.

Танец – это картина, отрезок времени.

Танец — это код, идентифицирующий этнос. Смотришь на выступление одного танцора, а видишь целый народ.

Когда я вернулась, здесь не было ни одного профессионального хореографического коллектива.

А сегодня нашему коллективу четверть века.

В 1981 году я уже говорила, что буду поступать в ГИТИС на балетмейстерский или режиссерский, потому что мне нужно создать коллектив, нужно создать целый жанр у себя на Алтае.

В 1988 году я вернулась на Алтай из балетного училища, поработала, набралась опыта, поступила в ГИТИС, в 1997 году перевелась на заочное обучение и создала коллектив. В 2000 году, как и хотела, получила образование режиссера хореографии.

Сейчас в коллективе нас 20 человек, из них 14 артистов.

Все эти 25 лет «Алтам» существовал буквально каждый день. Чтобы зритель видел красивые произведения на сцене, нужно отдавать себя работе целиком, без остатка.

Сложностей много, но мой «внутренний ребенок» не сдавался никогда.

Да, что я планировала в детстве, сделано. Но сверхзадача не достигнута.

Меня многие критикуют, но я не перестану говорить, что развитие хореографического образования и искусства в регионе оставляет желать лучшего. И я говорю не только про «Алтам», все направления культуры Алтая нуждаются в поддержке. Есть проблемы, и они не решаются, что говорит о существовании кризиса. Если даже мы делаем рывок, за ним следует застой, и мы топчемся на месте, буксуем. Пройдут годы, многое будет упущено…

Кадры – это больное место.

Сколько я писем писала, кому только об этом не говорила. Казалось, никому это не нужно.

Иногда думала, что, наверное, это все зря. Ведь в конце тех далеких 80-х у меня было направление в Якутский театр оперы и балета, могла остаться работать в Киргизии, где снималась в кино. Мне предлагали остаться, поступить на актрису. Сулили большую перспективу, карьеру…

Нет, я не жалею, но немного устала.

Ведь балетное искусство предполагает групповое, массовое исполнение. И если ты ставишь какой-то спектакль, нужны люди, а для этого их нужно учить. Дети учатся и живут в балетном училище 8 лет, каждый день они по 12 часов обучаются искусству балета, получают квалификацию артиста балета. Таких действующих танцоров у нас в республике на сегодняшний день три человека. В профессиональной хореографической труппе должно быть минимум 12 пар.

Нужна государственная поддержка. Республика должна помогать, как в 80-е годы, когда отправляли на обучение нас. Из 12 детей закончили пятеро, из этих пяти до сегодняшнего дня с танцевального проспекта еще несколько свернули.

Идей много, а ставить не на кого. Наши артисты – трудяги, они действительно делают невозможное. У всех разное образование: кто-то народник, кто-то бальник, но им приходится быть универсалами. Сегодня средний возраст танцора в «Алтаме» 35 лет. Мы должны понимать, что еще буквально каких-то пять-десять лет и коллектива может не стать.

Мы находимся в узких рамках, хочется эти рамки расширить, чтобы мы были настоящим театром танца, а не маленькой группой талантливых энтузиастов. Чтобы не 14 человек танцевали все, от душевной русской классики до колоритного алтайского балета.

Сегодня, когда я ставлю балет, вынуждена иногда приглашать артистов из Барнаула, Москвы.

И, тем не менее, сегодня «Алтам» является лауреатом и обладателем золотых медалей всероссийских, международных конкурсов и фестивалей, членом Союза профессиональных национальных коллективов России

За все эти годы я много детей отправила в балетные училища, но, как правило, никто не возвращается. Здесь нет условий, нет площадки, нет труппы. Поэтому есть необходимость строить театр танца. Да, можно проехать несколько сотен километров в новосибирский театр, но это не наше. Нам просто необходим свой театр, дом для всех, кто считает танец своей жизнью. Благородя Центру развития Республики Алтай у нас есть потрясающий проект Театра танца и песни «Алтам», выполненный архитектором Александром Ерзовским.

И вы знаете, у нас появилась вера. Мы чувствуем, что нас начали слышать, понимать, сопереживать. Глава Республики Алтай Олег Леонидович Хорохордин готов с нами говорить, помогать, это вселяет надежду! 13 декабря на нашем юбилейном Гала-концерте тогда исполняющая обязанности главы администрации города Юлия Сергеевна Мягкова сказала о необходимости выделения участка для строительства театра.

Наши зрители – это наша поддержка и опора во все времена. Благодаря им мы 25 лет встаем по утрам и идем в танцевальный зал.

Я никогда не сдамся.

У меня есть ученица, которую я готовила с пяти лет, отправила учиться, курировала. Она вернулась артисткой балета, и теперь я всегда ей говорю, что нельзя сломаться, нельзя опускать руки, что она должна пройти такой же путь как я, но быстрее и лучше.

Когда мне будет 90 лет, я хочу приходить в театр, сидеть на первом ряду и смотреть на «Алтам», зная, что все было не зря.

Айана Шинжина