В бурханизме нет победителей и нет побежденных

В Новосибирске издана новая книга журналиста Николая Витовцева «Будда возвращается на Алтай». Итог работы за последние 30 лет, как сказано в аннотации, подводится под плодотворными дискуссиями алтайских буддистов и приверженцев архаичного мировоззрения. Наш сегодняшний диалог — с автором изданной книги.

— Николай Федорович, расскажите, как родилась идея издания этой книги, в основе которой ваши многолетние журналистские поиски по теме алтайского буддизма. Как это было?

— Если говорить про «много лет», то расскажу для начала про одну из первых своих командировок, в Чуйскую степь. Это было после учебы в университете, мы поехали вместе с Эзендеем Тоюшевым, он работал тогда в радиокомитете, и когда попали на чабанскую стоянку далеко за Ортолыком, он стал показывать мне элементы убранства алтайской юрты. А я тогда ещё только входил в профессию, был невнимателен, и надолго запомнил, как Эзендей с досадой высказал мне: «Получается, зря мы с тобой сюда ехали…» — и оборвал на этом самое первое мое знакомство с чабанским обиходом.

Это был серьёзный урок, который позже я вспоминал много раз, особенно при виде узора «кульджа», который запомнился из украшений той юрты. Сила внимания к той или иной теме, наблюдательность, а ещё точность при отборе фактов — всё это приходило с годами, и когда я собирал эту книгу, было легко отсеивать второстепенное, лишнее, как и то, что уже сказано другими. В нашем деле нельзя повторять то, что уже известно. А как найти новое? В буддийской тематике, как я убеждался в ходе своих поисков, это чаще всего «хорошо забытое старое».

В книге много цитат и высказываний из нашего прошлого. Они часто выглядят парадоксально, неожиданно и даже неправдоподобно. Но если мы хотим понять, почему к Алтаю сейчас такой интерес во всём мире, то нам придётся отбросить все предубеждения, старые стереотипы и заговорить, наконец, о своей земле «без сокращений». Понять, что Алтай никогда не был захолустьем, с самых древних времен он был в центре «колеса Калачакры», вокруг которого вращался остальной мир. Именно так, и никак иначе.

Мы забываем, что сразу после вхождения в состав России сюда к нам приезжали именитые ученые из стран Европы, а в начале ХХ века один только Анос был центром притяжения для российской интеллигенции, потому что там творил Гуркин, а другим центром стал неказистый аил Кульджина. И в этом смысле начатая Бронтоем Бедюровым серия книг «Слово об Алтае» требует постоянного пополнения, иначе мы так и будем блуждать между Японией, Турцией, Америкой.

А для меня всё началось, наверное, в том зале Эрмитажа, где вывешен чудом уцелевший ковёр из Пазырыка. Он притягивал, заставлял всматриваться в узоры, орнаменты — но должно было пройти много лет, прежде чем открылся их тайный смысл. Одна из первых глав книги как раз об этом.

— В знаменитом алтайском героическом эпосе «Маадай-Кара» встречается 48 упоминаний о семи ламах, которые с помощью магических книг – судуров — узнают обо всех событиях, которые уже произошли либо произойдут в будущем. Эпиграфом к вашей книге взят отрывок из сказания, в котором как раз есть одно из упоминаний об этих ламах. Вы изучали этот эпос в ракурсе ваших исследований на тему буддизма?

— Если честно, то нет. А почему, я уже сделал оговорку: то, что уже сказано другими, повторять не нужно. Иное дело — называть в тексте имена героев алтайского эпоса, прочитывать заново их имена. И когда говорят: буддизма на Алтае не было — таким людям надо задавать встречные вопросы. А они простые: значит, и Ойрот-хана не было? не было у героини эпоса Очы-Бала ее родной сестры Очыра-Манjы (в других прочтениях Очур-Маанай, Очир-Вани)? Или, может, нам надо запретить алтайскую легенду «О создании суши», в которой Боудо-Быркан и Кезер  создают землю? Отказаться от легенды, по которой Кезер (он же Гесэр) сотворил этот мир вместе с Буддой?

Могу много таких вопросов задавать — для того и написана книга. Одна из её глав — «Бурхан багшын сургаал дэлгэржэ байг лэ!». Если кто-то не понял до сих пор, у монголов, бурят и калмыков Бурхан — это и есть Будда. А бурханизм (он же ак jан в книге А.Данилина) — тот же буддизм, и не только у нас на Алтае.  «Бурхна ном делгрх болтха!» — так говорят потомки ойратов.

Если мы будем это отрицать, то придётся отказываться от всего культурного наследия «золотого века» — а для алтайцев это как раз период Ойратского ханства, когда создавались героические сказания. Более того, придётся вслед за красными комиссарами осуждать и дальше Г.И. Чорос-Гуркина за его планы создания сибирской Республики Ойрот в составе России. Повторять и дальше вслед за партийными историками, что вдохновитель движения бурханистов Аргымай Кульджин «ошибался», рассуждать о том, что он «не понимал». А кто мы такие, чтобы его судить?

— В основе некоторых глав книги – беседы с алтайскими ламами. Какие впечатления остались от встреч с ними? Чем они вдохновили? Расскажите об этом подробнее.

— На своей странице в сети Vk я уже рассказал, что с главой буддистов РА Арамом Ламой мы начали работу над книгой в конце мая прошлого года. А впервые о том, чтобы получить грантовую поддержку этой работе, мы говорили с Арамом Ламой около восьми лет назад, и я благодарен доктору филологических наук Т.М. Садаловой за ту работу, которая была сделана во втором полугодии по финансовому сопровождению гранта. И в том, что нам удалось уложиться в срок до Нового года, только её заслуга.

Собирая тексты прошлых лет, часто вспоминал друга и товарища по работе Владимира Кыдыева, вспоминал Сарымая Ламу, Ага-зайсана А.К. Бардина, Мергена Ламу и всех, кто жил в эти 30 с лишним лет идеями Алтайской реформации. Их имена заслуживают того, чтобы быть увековеченными.

Встречи с первыми лидерами буддийской общины на Алтае А.Санашкиным и Эркетеном Ламой, Хамбо Ламой Д.Аюшеевым и известным историком буддизма Б.У. Китиновым, культработником М.Яцышиной из Усть-Коксы и участниками алтайской экспедиции в «страну Будды» Непал — всё это составные части книги, работа над которой шла с начала 90-х годов. В книге много иллюстраций, которые годами собирали Виталий Косьмин (лама Гончок), Арам Лама, Солтой Тугудин, Дмитрий Ерошкин, Арчын Торбоков… На первый взгляд, незаметная, но своевременная помощь в работе над книгой приходила от ламы Валентина: благодаря ему произошло много полезных встреч, а сейчас он ведет большую работу по распространению книги.

И еще хотел бы сказать о том, что нынешние наши ламы пришли в буддизм вовсе не случайно — они продолжают тот долгий исторический путь, по которому шли их предки. Наши ламы помнят своих предшественников, и в этом смысле никакого «навязывания» древней веры сейчас нет.

— Как журналист вы посвятили теме буддизма на Алтае немало статей. Скажите, вы когда-нибудь формулировали ответ на вопрос, что именно близко вам в идеях буддизма? Что особенно впечатляет?

— Трудный вопрос… У нас есть старая присказка: «Жили в лесу, молились колесу». А какому Колесу? Мы вроде бы соглашаемся, что в прежние времена у нас были Веды, и даже пишут, что в костромских лесах еще совсем недавно была жива традиция, в основе которой Дюнхор. В студенчестве я много интересного нашел в трехтомнике «Поэтические воззрения славян на природу» А.Н. Афанасьева, который остается для большинства просто «сказочником», а кто-то и вовсе не знает, что был у нас такой великий человек.

Когда знаешь собственный фольклор, легко понимать эпос других народов, видеть какие-то параллели. В наших сказках зашифрованы такие вещи, которые даже сейчас пока еще не открылись. С другой стороны, в старообрядчестве есть много чего уходящего своими корнями на Восток. И если говорить о буддизме, то он перекликается, как я думаю, с традициями православного исихазма, с духовными практиками суфиев.

Внутренняя свобода — это и есть, пожалуй, самая привлекательная сторона буддизма. В общении с ламами убеждаешься: они вовсе не считают себя служителями религиозного культа, потому что каждый из них — просто Учитель. Узнавая о том, к кому из них с конца 90-х обращался в поисках знаний наш Арам Лама, открываешь для себя удивительную галерею образов из другого, пока еще непостижимого мира. Впечатляет один только пересказ содержания его встреч.

— Какие-то интересные личные открытия вас посетили при погружении в историю и основы буддизма?

— Да, конечно. Благодаря общению с авторитетным историком, исследователем «северного» буддизма Б.У. Китиновым я открыл для себя, что тибетский Далай Лама своим восшествием на престол в «бунташном» XVII веке был обязан ойратам — воинам Будды-Бурхана. Пересказывать наше интервью не буду, книгу легко найти в открытом доступе.

Другим открытием стали прямые параллели исторических событий, которые происходили на родине Будды (в империи Пала), на землях енисейских кыргызов и в Древней Руси 987-988 годах. Старообрядческое предание о путешествии о.Сергия на Восток в поисках истинной веры находит исторические подтверждения. А на каменных стелах Золотого озера в нынешней Хакасии есть упоминания о кыргызском посольстве VIII в. в Тибет. На юг Сибири оттуда поступала буддийская атрибутика, которую при царе считали «языческой».

Более того, в группе «Алтай-Ойрот» (это на WApp) недавно встретил упоминание о том, что на Енисее до XVII века было в ходу «тибетское» письмо, и, принимая подданство Белого царя, в своей шерти кыргызы клялись именем Будды-Бурхана, целовали острие меча, а подписывали ее «демичи, ламы и шуленги». Их клятва была такой же, как у волжских калмыков.

В Эрмитаже есть статуэтка «Сидящий коронованный Будда» (Поздние Палы, Х век). А его корона выглядит точно так же, как алтайская шапка. Считалось, что родоначальницей для «алтай борук» была шапка, которую носили уйгуры в средних веках. Но, похоже, ее предшественница гораздо старше, и далеко не случайно на музейном экспонате остановился взгляд именитого мастера сцены Амаду Мамадакова, прихожанина горно-алтайского курее. Благодаря ему появилась одна из глав новой книги.

— И всё же насколько глубоки, на ваш взгляд, корни буддизма здесь, на Алтае?

— Если верить археологам, корни надо искать в эпохе скифов. Привожу, кроме того, много свидетельств, которые относятся к периоду Тюркских каганатов. Сюжеты алтайских героических сказаний, даже подредактированные при Сталине, так и не удалось «причесать» до неузнаваемости. А в целом память о буддизме у нас на Алтае сохранилась гораздо лучше, чем в соседней Хакасии. И вопрос на самом деле стоит сегодня так: в какой из двух соседних республик буддизм появился раньше?

Когда говорят, что учение Будды кем-то «навязывается», и с его распространением Алтай потеряет истинную духовность, почему-то молчат о том, как разрешаются такого рода противоречия в Индокитае и Японии или, скажем, в Монголии, в соседней Туве. Японцы, исповедующие дзен, заходят в древние храмы синто, исполняют традиционные обряды – и ничего, с духовностью там всё в порядке. Монголы и тувинцы, поклоняясь Будде, обращаются в каких-то случаях за помощью к шаманам, и в этом нет ничего предосудительного.

И потом, где искать коренное различие между католичеством и русским православием? В отличие от стран Запада, мы сохранили традицию почитания Природы, сохранили древние праздники, до сих пор мы живем по языческому календарю с Масленицей, Духовым днём или славянским Новолетием 1 сентября, и это вовсе не мешает верующим следовать заповедям Нового Завета.

Споры о том, чья традиция более «правильная», на самом деле ни к чему не приведут. В отличие от западного «или – или» буддизм учит соединению по принципу «и – и». Или, как проповедуют бурханисты, истинная победа — та, в которой нет побежденных, и после временных разногласий каждая сторона чувствует себя победившей.

— Сейчас на Алтае идёт время поздравлений по случаю Чагаа Байрама. Известно, что он совпадает с днем новорожденной луны, как и встреча нового года у буддистов. Доводилось ли участвовать в этом праздновании?

— Да, в самом настоящем народном праздновании — это было на юге республики, в урочище Чаган-Бургазы. Мне предложили включиться в старинный обряд, подняться на горку, а потом скатиться по ней – сначала головой на закат, потом подняться и снова «прокрутить» себя, уже головой на восход. Ощущения после такого бешеного вращения словами не передать — особенно после того, как «раскрутил» себя во второй раз.

Как назвать этот обряд — языческим, буддийским? Или как, когда пришли к нам на стол яркие куличи перед выходом в поле? Что мы празднуем на Ивана Купала? Когда ищешь для себя ответ, какой календарь «правильнее», наверно, надо идти от тех условий, в которых он создавался и продолжает работать.

Я согласен с Акаем, который переживает сейчас тяжёлый период в своей жизни, но уверен, что это испытание он выдержит. Его мнение: календарь кочевников ближе к природным циклам, и в подтверждение он предложил мне изучить книгу Владимира Цыбульского «Лунно-солнечный календарь стран Восточной Азии» (Наука, 1988). Календарей на Алтае не больше, кстати, чем у нас по стране. Когда приходит Наурыз или Jылгайак, никто не сможет их «отменить». Или наш знаменитый на весь мир Старый Новый год… Истинному старообрядцу никто не докажет, что встречать Новолетие 1 сентября – «неправильно».

А как правильно? Мне кажется, если один приверженец календаря древних майя будет утверждать, что Новый год надо встречать 25 июля, а другой станет возражать: «Нет, 26 июля», — в их спор не надо вмешиваться. Пусть Новый год длится у них два дня. Так и с нашим Чагаа Байрамом: две новых луны — два праздника. Один НГ народный, другой буддийский. Это примерно как наш старый НГ по отношению к католической «ёлке»: между ними около трёх недель.

А слишком бурные, агрессивные споры до добра не доводят. Знаю в Горно-Алтайске одного ламу, который активно выступает сейчас в поддержку Василия Чекурашева, который подозревается в «экстремизме». Зададимся вопросом: как выйти из этого тупика, чтобы увидеть — победившей стороны нет, но нет и побежденной; готовы ли мы поддерживать ламу, который пострадал от «каракольцев», может быть, даже больше всех остальных?

— А можете дать какие-то советы, пожелания для читателей, которые имеют смутные представления о буддизме, но проявляют к нему интерес?

— Могу предложить как старый неисправимый газетчик только одно: начинать чтение книги с конца. Мы ещё с советских времен привыкли к тому, что самое интересное должно быть в конце газетного или журнального номера. Так вот, в последней главе книги я рассказываю о прошлогоднем форуме бурханистов в Улан-Удэ. Надеюсь, всем уже понятно, что я ставлю знак равенства между буддизмом и бурханизмом. Это одно, и это больше не обсуждается.

Кстати, в Бурятии есть замечательный обычай у тамошних буддийских лам. Когда они выезжают в горы, чтобы провести там какой-либо обряд, то говорят остающимся в храме: поедем «бурханить». То есть они не камлают, а совершают действо, подобное тому, что в православии называется «христославить», и наш этот обряд перекликается с древним «колядованием». У нас много общего с буддистами – те же колокола и колокольчики, традиция иконописи, которой нет и не было в католичестве, но это уже отдельная тема.

Так вот, в заключительной главе я даю понять читателю: алтайский народ сейчас перед выбором — возвращаться в мир буддизма или остаться в стороне от всех конфессий? Выбор, который давно сделан в Бурятии, Туве, Калмыкии, показывает их уверенное движение вместе со странами Азиатско-Тихоокеанского региона к тому будущему, которое уже наступает.

XXI век будет веком Азии, а если точнее — веком буддийских стран, таких, как Япония, Индия, Китай, Вьетнам, Мьянма (бывшая Бирма), Таиланд, Монголия — всего 15 стран Азии. Идёт возвращение буддизма по всей Азии, и каким может быть наше ближайшее будущее, я рассказывал около 20 лет назад после возвращения Алтайской экспедиции из Непала, об этом ещё одна глава книги. И мы ещё можем успеть на поезд, который идёт на Восток.

Первыми побывали на земле древней империи Пала вице-премьер правительства РА Владимир Сабин и председатель республиканского комитета природных ресурсов Валерий Кудачин. После поездки в «страну Будды» Владимир Кучукович рассказывал о том, что увидел там наиболее подходящую модель для развития нашей республики, и об этом же говорили участники экспедиции. Непал — одна из немногих стран в мире, где вопросы природопользования решает сам народ, и к этому мы на Алтае тоже рано или поздно придём, хотят того нынешние олигархи или не хотят.

— И последний вопрос: какая из интересующих вас тем в перспективе могла бы стать поводом для новой работы?

— Пожалуй, это тема, которую мы обсуждали с Владимиром Кучуковичем Сабиным, и она может быть обозначена одним коротким словом: «Стоянка». Это та основа, на которой держится традиционный образ жизни алтайцев, хозяйственный уклад, вся народная культура. И пока в горах вьётся дым над стоянками — жив сам народ.

Найти такую стоянку оказалось не так-то просто. Это должно быть знаковое, как теперь говорят, место. Люди, работающие на такой стоянке, знают и помнят все события прошлого, своих далёких предков и, конечно, воспринимают родовые владения как дар небес и как свою опору здесь, в этом мире. Но, к сожалению, эксперименты «красных» лет многое изменили; как и везде, случилось отчуждение от своей земли, и пока я такую стоянку еще не нашел.

Екатерина Баженова

Фотографии из книги «Будда возвращается на Алтай».